Царствие Небесное покойному Валентину. Умер в 2005. Нашёл это в Википедии

Спасибо за картины с Большой Званицей. Там Ваш дом разрушен. А Вы - живы?

Валентин, добрый день! Дет двадцать назад в юнности мне попалась тонкая книжечка белых стихов, автора которых я не запомнила, но стихи были удивительные. А "мне нравится без всякой цели из дома выйти.." было вообще любимым, сразу запомнилось и помнилось всегда - такое там было примирение с жизнью... Сегодня вдруг вспомнила эти стихи и решила в интернете поискать автора. И надо же - нашла... Спасибо за стихи. А здесь еще целый сайт - одного только предвкушения сколько :). Еще раз спасибо. И ... - ничего про Вас на сайте нет, кроме того что Вы - питерский, хочется узнать больше. И надо все спамовую шушеру с сайта разогнать - попробую узнать, как это сделать, и Вам напишу. С огромным уважением и признательностью, Алла

Не являясь любителем сетевой прозы, (как то ближе поэтика) читал вас с явным интересов.
Не всё, не всегда ... но некоторые работы очень любопытны.
Радует степенность речи.

''
С наилучшими...

Привет!
Про вас тут почти ничего не написано, кто вы, откуда -
хотя "Родился я в городе белых ночей" может подсказать что вы Питерский :)
Буду вас читать

Катарсин - противоречивый автор. То он поет песни ветра и пыльных дорог. То вдруг лихо кидается в пляс, охаживая бока банным веником и воспевая "красоту человеческого тела":

В ПАРНОЙ
Здесь явно жарче, чем в Сахаре.
здесь ноги с выпуклыми венами,
здесь, сухо обжигая паром,
свистят отмоченные веники.
По шраму, по кривому якорю,
по крыльям синего орла
нещадно бьют себя и крякают
багрово-красные тела.
Одни пониже место заняли,
другие в потолочном паре.
И вдруг все стихли,
вдруг все замерли,
когда вошел в парную парень.
С фигурой сильною и статною
стоял он в свете лампы тусклой.
Я раньше думал: только статуям
положены такие мускулы.
Ему бы в руки только палицу
и не бетон, а мрамор под ноги,
как будто бы пришел попариться
Геракл, все завершивший подвиги.
Когда ж он, словно ради вызова,
сказал, что здесь собачий холод,
нагнал из печки пара сизого,
всех потянуло ближе к полу!
А он, воссев на лавку узкую
и веник взяв железной хваткою,
пошел по-нашему, по-русскому
хлестать античные лопатки!

А тут Катарсин вдруг раскрывается верлибром, да еще и любовной лирикой, "в строфах, непонятных столбам телеграфным". Противоречия ли это или разные грани его кристального творчества, стихи Катарсина неизменно легки, просты и - главное - добры. В них есть юмор, есть светлая грусть, есть вера. Эти стихи ясны и близки многим, что и составляет их главную ценность. А доброта в стихах сейчас - такая редкость.

Я не совсем поняла, каким принципом автор руководствовался, составляя этот сборник рассказов. Уж очень разные тексты перед нами. Городские рассказы перемежаются с деревенскими. Быстрый ритм мегаполиса сменяется замедленным, почти идиллическим сельским временем.
К сожалению, я ничегоне знаю об авторе, поэтому вряд ли найду ответ на вопрос: почему же все-таки сборник?
Однако есть одна зацепка: мне показалось, что все эти рассказы "осенние", даже те, где кончается март, и "Стаял черный снег, зима умирала. Еще по ночам повисала на карнизах бахрома сосулек, застывали на асфальте оттиски следов, и ходил по земле Большой стекольщик, вставляя в лужи тонкие стекла - слоистые, слюдяные и прозрачные, с пузырьками воздуха". Они необыкновенно лиричны, и прозаичны в тоже время, даже приземленны. У героев Катарсина очень простая, незамысловатая биография ( почти у всех), и их интересы и планы вполне прозаичны.
Казалось бы, напрашивается вывод: читать было скучно. Но нет, это не так. Эти рассказы читаются спокойно, неспешно, как будто листаешь страницы книги, где все просто и незамысловато, но каждый образ продуман, каждая деталь вырисована тщательно. Порой останавливаешься, удивляясь наблюдательности повествователя, его точным сравнениям.